Две стороны медали
– Настоятель Сергиевского прихода в Стокгольме отец Виталий Бабушин категорично смотрит2 на Швецию как на Содом и Гоморру. Как, по-вашему, есть ли темные стороны у жизни в Норвегии?
– Есть, конечно, как и в любом обществе. Хотя у меня и у отца Виталия, видимо, разные отправные точки. Он приехал в Швецию уже священником, после десяти лет служения в России, а я прибыл в Норвегию в несколько ином качестве. К тому же для меня это был светлый мир, больше связанный с природой, да и с самими норвежцами мы первое время особенно не общались. В Норвегии очень многие выступают за традиционные ценности, однако либеральная пропаганда и законодательство – та самая «ложка дегтя» – постепенно трансформируют сознание и поведение людей. Поэтому, конечно же, о духовных опасностяхжизни на Западе я говорю и в частных, и в публичных беседах, и в проповедях.
Вместе с тем в Норвегии есть и то, чего нам в России всё-таки недостает. Вот я сейчас бываю в России, в среднем два-три раза в год, и иногда просто удивляешься тому, что в магазине на кассе на тебя смотрят так, как будто ты хочешь что-то украсть. В США, например, бытует «дежурная» улыбка, у нас может быть другая крайность. А в Норвегии – что-то среднее. Рассчитывать на задушевное открытое отношение с первых шагов здесь трудно, но в то же время, в отличие от американцев, люди здесь вполне искренне тебе будут рады. Иммигрантский вопрос в Европе сейчас самый злободневный, и не все рады иностранцам. Но в целом норвежцы, которых мы встречали, были гостеприимны, дружелюбны, хотя это и проявлялось иначе, чем в России.
– В Скандинавии однозначно имеют место антихристианские тенденции, которые исходят от каких-то групп влияния, носителей определенных идей. У народных масс, людей из глубинки зачастую совсем другие взгляды на ряд вопросов, начиная от полового просвещения школьников и заканчивая нападением русских, которым любят пугать сограждан местные политики.
– Это правда. Есть сфера публичная, где всё регулируется законом, но на неформальном уровне большинство к пропаганде однополых отношений относится критично, в том числе и дети. Так, среди школьников слово «homo» считается оскорблением.
Эта тема преподносится часто таким образом: ты с теми, кто готов взять камень и убить этих людей, или ты с теми, кто говорит: «Ну пусть они живут, раз уж они такие»? Тебе говорят: или ты с нацистами, или с либералами – выбирай. Всё упрощается, духовно-нравственное измерение, Божия правда в этой альтернативе отсутствуют. Лично я, как христианин, точно не пошел бы побивать камнями, но это не снимает вопросов. Я знаю, что у многих православных священников складывается негативное впечатление о жизни на Западе. Да, есть такие моменты: пропаганда однополых сожительств, блуд, сребролюбие, – на которые мы не можем безразлично закрывать глаза, не давая им евангельской оценки. Но в антизападной критике при этом бывают и передергивания.
В Норвегии очень хорошо действует общественный контроль, что имеет следствием две стороны одной медали. Есть своего рода риск доносительства (случаи злоупотребления имеются), но при этом в местных школах детей учат не выяснять отношения в драках за углом, а предлагают рассказать о проблеме учителю и разойтись мирно. Здесь очень высоко развито правосознание у населения. Хотя эти и другие ситуации, например с излишне бдительными соседями, чем-то могут даже напоминать СССР. При этом я не могу сказать, что у нас в России сейчас нет ничего такого: когда совершается преступление, за сведениями обращаются ко всем, кто может хоть что-то сказать; общественный фактор важен как для раскрытия, так и для профилактики правонарушений.
– И всё равно добровольно что-то про кого-то рассказывать властям у нас желающих мало…
– Да, это так. Но во многом это связано со слабой защищенностью свидетелей. Что касается Норвегии, то можно резюмировать так: здесь всё не так страшно, как порой сообщают в наших СМИ. Мы можем учиться каким-то сторонам их жизни, они, в свою очередь, тоже могут учиться у нас, существуют точки соприкосновения, общая история наших народов например. Демонизировать друг друга – это, наверное, тупиковый путь.
Положительных вещей в Норвегии много, и эти моменты нельзя игнорировать. В Норвегии, кстати, среди студентов ведется специальная работа для того, чтобы они не делали аборты, семьи и матери-одиночки получают серьезную поддержку от государства. Единовременное пособие по рождению ребенка очень большое. В зависимости от того, какие партии представлены в парламенте, величина дотаций может различаться. Раньше, насколько мне известно, ежемесячно на каждого ребенка по достижении трехлетнего возраста выплачивалось 3000 крон3. Если ребенок не ходит в детский сад, то выплачиваются дополнительные средства, в том числе на срок до восьми месяцев матери начисляется полная зарплата. Норвежские мужчины тоже могут взять оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком.
Что касается свободы высказывания для лиц, разделяющих консервативные ценности, то она есть. Так, недавно на центральных каналах транслировался фильм о протестантском священнике Бёрре Кнутсене, который активно боролся против абортов. Другой пример: когда принимался новый закон о браке, тысячи и тысячи норвежских христиан беспрепятственно протестовали под стенами парламента в Осло. У нас, в Православной Церкви, священником не может быть женщина, что, конечно, не согласуется с либеральными установками на тотальное равенство полов (в протестантской Норвежской церкви есть женщины-священники и даже епископы). Но никакого прессинга по этому поводу на нас пока не оказывается, государство делает исключение для религиозной деятельности культурно-этнических меньшинств и платит нам дотации, как и всем остальным религиозным группам Норвегии.
«Вечный король Норвегии»
– Отец Александр, вы упомянули святого Олафа Норвежского. Кто он такой, почему ему молятся, в том числе и православные христиане?
– Эта фигура очень значима для христианской истории Норвегии. Олаф-креститель не просто сидел в крепости и издавал указы о том, что надо креститься, а сам лично осуществлял христианизацию страны. Начнем с того, что наш приход назван в честь Анны Новгородской – объединяющей Русь и Скандинавию православной святой. Анна Новгородская – это шведская принцесса Ингигерда, которая стала христианкой и по решению своего отца Олафа Шётконунга вышла замуж за князя Ярослава Мудрого. Именно она поначалу была обещана Олафу Норвежскому в жены, однако в силу изменившихся обстоятельств он женился на ее сводной сестре Астрид.
Святой Олаф, когда его вытеснила из страны знать, некоторое время жил на Руси, в Великом Новгороде. Там же было совершено одно из его чудес, и там же он оставил на воспитание своего сына, впоследствии – короля Норвегии Магнуса I Доброго. Если дополнять этот ряд, то дочь святых Ярослава Мудрого и Анны Новгородской Елизавета затем стала королевой Норвежской.
Почему мы однозначно считаем Олафа православным святым? Он жил и отдал свою жизнь до Великой Схизмы, и в академической и священнической среде нашей Русской Православной Церкви уверенно говорят о том, что Олаф Норвежский – один из великих святых своего времени, вполне сопоставимый с иными равноапостольными государями, в том числе со святым князем Владимиром.
– Параллели между святым Олафом и крестителем Руси напрашиваются сами собой…
– Так я скажу вам больше: день памяти князя Владимира и день крещения Руси – 28 июля, а празднества в честь святого Олафа проходят в Тронхейме (тут, правда, еще и разница двух стилей) 29 июля. В этот день святой Олаф погиб в Стиклестаде в ста километрах от Тронхейма. В 2013 году владыка Егорьевский Марк, в то время руководитель Управления Московской Патриархии по зарубежным учреждениям, совершил освящение закладного камня и места в Стиклестаде для строительства православного храма. По-своему символично то, что освящение происходило во второй половине дня 28 июля, то есть на стыке дня крещения Руси и дня святого Олафа. Освящение уже построенного храма в честь святого Олафа Норвежского состоялось 16 октября 2014 года в день 1000-летия его крещения4. У нас есть планы разместить в этом храме иконы и святого короля Олафа, и святого князя Владимира, уже написанные для нашего прихода грузинским иконописцем Гургеном Чукуа, чтобы выразить историческую и духовную связь двух равноапостольных государей Руси и Норвегии.
Интересна иконография святого Олафа: на иконе пишут «Святой Олаф, вечный король Норвегии». В большинстве случаев везде, где было распространено почитание святого Олафа и сохранились его иконы, а также деревянные и каменные скульптурные изображения (я видел их в музеях Осло, Стокгольма, Копенгагена, Хельсинки, Рейкьявика), Олаф на них попирает ногами змея-дракончика с головой человека и лицом самого короля – этот змей символизирует его языческое прошлое. Таким образом представлена та перемена, которая произошла с Олафом после крещения, – то же было и со святым князем Владимиром после крещения и принятия христианства.
Многие либеральные историки сегодня пытаются принизить роль Олафа, изображая его как тирана-деспота. Он, конечно, крестил Норвегию крестом и мечом: «кто не будет другом князю…» Но был и другой аспект: Олаф, движимый высоким евангельским идеалом, под страхом смертной казни решительно запрещал тяжкие грехи, в том числе социально-опасные: блуд, убийство детей – а слабых детей норвежцы до того нередко оставляли в лесу на погибель. Для самоотверженного короля-крестителя это были необходимые меры, направленные на реализацию Божией правды. И меня это в нем очень покорило.
По закону, короли Норвегии (а Норвегия по сей день – монархия) коронуются обязательно в Тронхейме и именно в Нидаросском соборе. Считается, что Норвегией правит святой Олаф, он же – небесный покровитель страны и народа. А короли – преходящие, они его наместники, преемники.
Идет загрузка ...
