Внутренние миссии и Казанская миссионерская школа

Образование Православного Миссионерского Общества

В 1870 году было создано Православное Миссионерское Общество, которое объединило значительные церковные и общественные силы в деле духовного просвещения. Оно взяло на себя обязанность сбора народных средств на дела духовного просвещения. С 1876 года сельские крещено-татарские школы так же, как и основная Казанская школа Ильминского, были взяты на обеспечение Православного Миссионерского Общества.

Появилась значительная не только материальная, но и общественная и гражданская поддержка; дело пошло очень быстро — Казанский край стал покрываться сетью крещено-татарских школ. Одновременно под влиянием того же Ильминского появилось движение в Казани по созданию инородческих школ для чувашей, черемисов и вотяков.

Прежде всего, были вложены большие труды в переводы Священного Писания, учебников, молитвенников и т.п.; началось издание книг на чувашском, черемисском и вотяцком языках. Началось это движение в Казани, и постепенно то же произошло и со школами. Сначала такие школы появились в Казани, затем их выпускники создавали новые школы в других городах и селах Казанской епархии и далее — в епархиях Центральной России и Сибири. Все это время образцом была крещено-татарская школа Ильминского. Кроме обучения грамоте и Закону Божиему на родном языке, на народные языки постепенно начало перекладываться богослужение и песнопения, впоследствии в богослужении появились и православные народные напевы.

Впервые литургия полностью на татарском языке была совершена в　Казани в 1869 году. Ее совершил и подготовил учеников школы к пению всех песнопений на татарском языке тогда еще сотрудник Алтайской миссии иеромонах Макарий (Невский). Для того чтобы расширить дело переводов на алтайский язык, он приехал к Ильминскому, работал рядом и вместе с ним над переводами Священного Писания и богослужения на алтайские языки. Одновременно он помогал Николаю Ивановичу, Василию Тимофееву и другим перекладывать богослужение на татарский язык и православные распевы. Примерно полгода он служил в Казани, в крещено-татарской школе.

В конце 1869 года был рукоположен во иереи Василий Тимофеев. Этот простой, еще недавно неграмотный человек, водовоз, звонарь, дворник, учитель-самородок становится удивительным священником, пастырем крещено-татарской школы. После и другие выпускники крещено-татарской школы становятся пастырями, а некоторые из них обучаются далее в семинарии и академии.

Одновременно происходила подготовка и, наконец, совершение богослужения (литургии) на чувашском, черемисском, вотяцком языках. К концу жизни Ильминского 48 человек из его учеников татар стали священниками, шесть человек — диаконами; из чувашей — восемь священниками, двое диаконами; из черемисов — трое священниками, шестеро диаконами; из вотяков — двое священниками; всего 75 человек совершали богослужение в　сельских храмах на народных наречиях. Таким образом, Н.И. Ильминский, мирянин, совершил жизненный подвиг приобщения малых народов — татарского, чувашского, черемисского, алтайского, калмыцкого и многих других — к христианскому просвещению на народном языке. Ильминский дал средства и способы для просвещения поволжских и сибирских народов; он создал миссионерские школы для образования и духовного просвещения; он довел дело просвещения до богослужения на народных языках малых народов; им создана школа учителей, образцовая миссионерская школа, воспитаны первые учителя миссионерских школ и первые священнослужители для служения и проповеди Слова Божия на народном языке. Это движение по существу было создано одним человеком. В конце XIX века уже нигде — ни в Якутии, ни на Алтае, ни в Предкавказье, ни в Средней Азии — дело перевода Священного Писания и богослужения на народный язык без него не обходилось.

В начале XX века казанской переводческой комиссией были изданы переводы на следующих 20 инородческих языках: татарском, чувашском, черемисском, вотяцком, мордовском, киргизском, башкирском, калмыцком, пермяцком, алтайском, бурятском, тунгусском, якутском, ассеанско-самоедском, чукотском, арабском, персидском, аварском и азербайджанском языках. В самой Казанской епархии богослужение совершалось более чем на 20 языках. Тут же эти переводы, этот опыт распространялись не только по Поволжью, но и в Сибири, на Кавказе, на Дальнем Востоке и в Закавказье.

В конце 1899 года было подсчитано, что за один год было издано более полутора миллионов экземпляров Священного Писания и просветительских книг на языках малых народов. Возникали уже самостоятельные дочерние переводческие комиссии. На чувашском языке переводы производились и печатались уже не в Казани, а в Симбирске — этим руководил сподвижник Ильминского Яковлев. В Архангельске самостоятельная комиссия переводила на зырянский, карельский, лопарский, самоедский языки. На Алтае, в Бийске, где в это время епископ Бийский возглавлял Алтайскую миссию, переводились и издавались книги на алтайском языке. В Якутске в конце века (в 1898 году) возникла особая переводческая комиссия для переводов на якутский и близкие к нему языки. Всюду были восприняты не только принципы перевода Ильминского, но и огромный опыт таких переводов.

То же самое относится и к переводам текстов богослужения. Во многих деревнях, в которых русский язык не знали, православное богослужение шло на народном языке. В Казанской, Симбирской, Самарской, Оренбургской, Уфимской, Вятской епархиях службы целиком совершались на татарском, чувашском и других языках. Вот некоторые цифры: только в Самарской епархии в 1898 году среди клириков было 128 человек, владевших чувашским языком (74 священника, из которых 47 природные чуваши; 17 диаконов, из которых 12 чувашей, и 37 псаломщиков, из которых 20 чувашей), в то время как еще в 1893 году только три священника знали чувашский язык, настолько быстро развивалось это движение. В 1898 году в той же Самарской епархии 107 учителей учили на чувашском языке, из них 32 человека были природными чувашами, и 16 учительниц, из которых семь — из чувашей, то есть на чувашском языке преподавали 123 человека. Таким образом, 250 человек вели духовное и культурное просвещение на чувашском языке. То же самое происходило в Казанской, Вятской, Симбирской, Саратовской, Уфимской и Архангельской епархиях.

Главная роль в духовном просвещении инородцев в это время отводилась миссионерской школе на народном языке, и все такие школы содержались Православным Миссионерским Обществом. Во всех школах действовала система Ильминского, его опыт, его учебники и подготовленные им учителя.

В 1854 году при Казанской духовной академии были учреждены миссионерские отделения: татарское и монгольское. Уже после смерти Ильминского, в 1897 году, эти отделения были преобразованы по проекту соратника и ученика Ильминского профессора Миротворцева в двухгодичные миссионерские курсы, а　в　1899 году они были перемещены в Казанский Спасо-Преображенский монастырь и выделены в самостоятельное учебное заведение. Кроме богословских предметов там специально преподавались следующие предметы: на татарском отделении — христианское учение в сравнении с исламом, история обличения ислама, этнография татарских племен, татарский и арабский языки, на монгольском отделении — христианское учение в сравнении с учением буддизма, история обличения ламаизма, история просвещения монгольских племен, монгольский и калмыцкий языки. В 1898—1899 годах на этих богословских миссионерских курсах училось более 60 человек.

Ильминский был не одинок. Его поддерживали московские митрополиты — вначале Филарет (Дроздов), потом Иннокентий. Его поддерживали обер-прокуроры — граф Толстой, потом Победоносцев. Его поддерживала корпорация Казанской духовной академии, общественность. Но подвиг, который выпал на его долю, ему пришлось совершить самому.

Просвещение малых народов в этот период оживилось и выходило на тот широкий путь, когда становились явными плоды деятельности в самых различных уголках нашей страны.